Дочь стеклодува - Страница 51

– Ах, кстати, в начале июня мне придется уехать на две недели – если ты не против, – с иронией заявил он. – Ты будешь заменять меня в мое отсутствие. Все остальное обсудим позже.

Иоганне хотелось воскликнуть: «Я не могу! Я же еще совсем не разбираюсь в деле. И вообще, я боюсь!» Но вместо этого она обреченно кивнула. Отказываться от такого шанса нельзя!

Пока скупщик принимал и обслуживал посетителей, Иоганна целый день занималась тем, что обрабатывала заказ Вулворта. Нужно было известить всех кустарей и производителей, изделия которых заказал Вулворт. Для этого у Штробеля был отдельный бланк, в который Иоганна вносила сведения, какие товары, в чьем исполнении, по какой цене и в какие сроки должен поставить каждый производитель. При этом следовало быть предельно внимательной, чтобы не перепутать названия или номера изделий. И, несмотря на это, подобная деятельность казалась ей не трудом, а удовольствием. За каждым бланком скрывались имя, семья, история.

Закончив, девушка подсчитала, что выписала сто тридцать отдельных заказов. «Это даст работу на несколько месяцев множеству семей», – радовалась она. Она с нетерпением ждала возможности передать заказы посыльным.

Если в Лауше почти все семьи зарабатывали на жизнь ремеслом стеклодува, то в Зоннеберге хлеб насущный обеспечивало людям производство кукол. И точно так же, как и среди стеклодувов, здесь тоже были узкие специалисты: одни занимались только тем, что вставляли куклам стеклянные глаза, которые делали в Лауше. Другие рисовали и подкрашивали губы, третьи – ресницы и брови. Кроме того, были здесь швеи, вышивальщицы, сапожники и портные. Несмотря на то что, по словам Штробеля, куклы из Зоннеберга славились во всем мире, в последнее время кукольникам приходилось несладко. Судя по всему, французы составляли им серьезную конкуренцию: в Зоннеберге они заказывали только фарфоровые головы, а остальные части кукол изготавливали сами, что обходилось гораздо дешевле, поскольку при этом использовался бесплатный труд женщин-заключенных! Учитывая зарубежную конкуренцию, такой большой заказ на кукол был очень важен для Тюрингии.

Стеклянных изделий из Лауши в заказе Вулворта тоже было предостаточно. «Если бы только удалось убедить Петера доверить своих стеклянных зверушек Фридгельму Штробелю!» – не впервые подумала Иоганна. Тогда, возможно, потешные фигурки благодаря Вулворту отправились бы в Америку. Но нет, Петер всячески упорствовал.

– Твой Штробель – это слишком серьезно для меня, я ведь только начинаю. Нет-нет, я пойду к скупщику помельче! – говорил он, а когда Иоганна возражала ему, мол, Штробель помог уже не одному неизвестному ремесленнику достичь вершин славы, он не обращал на ее слова никакого внимания.

Но стоп! Все же есть имя, которого нет в списке! Иоганна даже просияла.

– Что ж, по крайней мере, хаймеровская мишура не уйдет за пределы страны! – проворчала она себе под нос.

Сегодняшний день тоже принес Штробелю множество заказов, и за ужином он был весел как никогда. По его приказу экономка приготовила рыбу в зеленом пряном соусе. К тому же он открыл бутылку шампанского. Если верить его словам, богачи во всем мире пили исключительно этот напиток. Уже не раз случалось так, что во время визита важного клиента он отправлял Иоганну в погреб за бутылкой, но самой девушке ни разу еще не доводилось насладиться его вкусом.

Оживленная после удачного рабочего дня, испытывая облегчение от того, что скупщик не сердится на нее, девушка сделала большой глоток. Шампанское напомнило ей белое вино, только более игристое. Иоганне показалось, что на языке у нее лопаются тысячи шариков. Девушка рассмеялась.

– Рут такой напиток понравился бы! Она очень любит все необычное!

Штробель тоже рассмеялся, но в следующий миг произнес:

– Милая Иоганна, перестань постоянно сравнивать себя с сестрами. Ты не такая, как они. Я уверен, что минувшие выходные помогли тебе осознать это.

И он принялся умело разделывать рыбу.

Иоганна смутилась, сделала еще один глоток, но игристый напиток вдруг показался кислым. Неужели слухи о драке уже дошли до ушей Штробеля? Или он просто ясновидящий?

Отодвинув хребет на край тарелки, Штробель продолжал говорить, не обращая внимания на смущение Иоганны:

– Зачастую люди из чувства долга ввязываются в дела, которые им совершенно не предначертаны. Что же до тебя, то я уверен: тебе пора прекращать играть роль няньки для Рут и Мари.

Иоганна подняла взгляд. «Если бы Петер знал, что они со Штробелем сходятся хотя бы в одном этом вопросе!» – промелькнуло у нее в голове, и девушка с иронией усмехнулась:

– Но кто скажет, что это не мое предназначение? В конце концов, я старшая, а значит, очень даже в ответе за своих младших сестер.

– Брать на себя ответственность можно и по-другому, – возразил Штробель, высоко поднимая брови. Как обычно, пытаясь убедить ее в чем-то, он наклонился к девушке через стол. Его дыхание отдавало рыбой и петрушкой, которой в зеленом соусе было очень много. – Твое предназначение не в том, чтобы служить другим. Тебе предназначено вести. Не ты должна бегать за сестрами, а они за тобой! Посмотри на себя: ты сильная женщина! И если ты будешь откликаться всякий раз, как тебя позовет какая-то Рут или Мари, то выставишь себя на посмешище.

Почему он позволяет себе вмешиваться в их жизнь? Тон, в котором он отзывался о ее младших сестрах, девушке не понравился. С другой стороны, если быть до конца честной, иногда Иоганне самой казалось глупым то, что она бегает в Лаушу каждые выходные. Но вслух она сказала: