Дочь стеклодува - Страница 46

– Спасибо за сердечное приветствие! – сухо отозвалась Иоганна. Высвободив ногу из рук Рут, она стянула и второй сапог. – Они меня чуть не прикончили!

Девушка вынула из сумки гостинцы. Пусть сестры не думают, что она забыла о них.

Мари тут же бросилась с коробке с меловыми красками, а Рут недоверчиво разглядывала пакетик, который дала ей Иоганна.

– Х-на, – запинаясь, прочитала она. – Это еще что такое?

Иоганна рассмеялась и объяснила ей:

– Это порошок, который придает каштановым волосам красивый рыжеватый оттенок. Хозяйка парфюмерного магазина сказала, что его привозят из Индии. Говорит, им теперь пользуются все женщины. Его нужно растворить в ведре воды и сполоснуть ею волосы.

Выразив свое удивление, Рут принялась накрывать на стол. Иоганна наблюдала за ней, задрав ноги повыше.

– Ах, как же хорошо вернуться домой! – радостно вздохнула она.

И, как и каждую пятницу, она принялась рассказывать о том, что интересного произошло в течение недели.

– …Штробель сказал, мол, ему тоже очень жаль, что муж Сибиллы Штайн сломал ногу и лежит дома. Но он не может допустить, чтобы она каждые полчаса отлучалась проведывать его. Когда мы закрываем магазин ровно в двенадцать часов, обед уже должен стоять на столе. – Иоганна заметила, что в ее голосе неожиданно прозвучал упрек.

– А вот если бы Хаймер сказал это, ты уже исходила бы желчью! – крикнула Рут от плиты.

– Но ведь это не одно и то же! – возмутилась Иоганна. – Упреки Штробеля справедливы. В конце концов, не годится, чтобы я еще и обед готовила.

– И что в этом плохого? – отозвалась Рут. – Ты теперь для этого слишком хороша?

– Не говори глупостей! Просто… это не моя задача.

– А в чем же заключается твоя задача? – Рут бегала на цыпочках вокруг плиты. – Домашняя работа, тьфу! – Обернувшись к Иоганне, она продолжила: – Я уже тоже помогала старухе Эдель на кухне. Но ничего, корона с головы не упала.

Мари подняла взгляд:

– Но, насколько я помню, ты после этого целый день не разговаривала с Томасом, потому что он не спас тебя от работы на кухне.

– Дело совсем не в этом! – фыркнула Рут и гордо выпятила подбородок.

Иоганна подумала, что слишком устала, чтобы продолжать ссориться.

– Ой, а что ты там такое красивое рисуешь? – обернулась она к Мари.

– Это эскиз для бокала, – ответила ей сестра. – Нужно идти в ногу со временем, как сказал на этой неделе Хаймер. А мода требует, чтобы бокалы расписывали, как фарфор.

– Это верно! – Иоганна очень обрадовалась тому, что может согласиться с сестрой. – Однако если Хаймер думает, что опередит время, то он ошибается. Штробель говорит, что ничего нового в матовом стекле нет. Подобные вещи делали стеклодувы прошлых веков, ты представляешь? Штробель говорил о Renaissance.

По удивленному взгляду Мари Иоганна поняла, что сестра об этом ничего не знает. Поспешно, стараясь не выглядеть заносчивой всезнайкой, она продолжила:

– Как бы там ни было, бокалы с рисунком пользуются очень хорошим спросом. Особенно со сценами охоты, но и с другими тоже. Правда, иногда мне становится интересно, за что люди платят такие деньги. И в каких частях света в итоге оказываются стеклянные изделия из Лауши. Ну покажи же! – сказала она, отодвигая руку Мари в сторону, чтобы увидеть эскиз.

Две голубки сидели на жердочке, под ними протянулась изогнутая каемка и надпись: «Неразлучны».

– Это же просто чудесно! – восхитилась Иоганна. – Как настоящие!

Рут отставила в сторону чайник и тоже села за стол.

– Да, это красиво. Но о том, как тяжело будет наносить эти тонкие линии, наша мадам не думает. – Она ткнула пальцем в птичьи перья.

Мари сделала вид, что не услышала ее:

– Может быть, тебе поручат упаковывать или серебрить их, когда дойдет черед до этих бокалов.

– Ха, думаю, ты предпочла бы, чтобы никто, кроме тебя, кисточку в руках не держал!

Иоганна слушала, как сестры добродушно поддразнивают друг друга, и ей вдруг показалось, что она здесь лишняя.

– Томас пригласил меня на майские танцы на следующей неделе! – вдруг вырвалось у Рут. Щеки девушки раскраснелись, и она села на скамью рядом с Иоганной. – Представляешь, мы, старые девы, наконец-то отправимся на майские танцы! И это еще далеко не все. Есть еще кое-что… – Она не договорила, словно передумала. – Ах, я так волнуюсь, почти совсем не могу спать!

Иоганна подняла брови.

– Не так уж это и волнующе. А ты? – спросила она Мари. – Ты тоже пойдешь на танцы?

Но в глубине души она ликовала: те две блузки, которые она купила для Рут и Мари, как раз подойдут для такого случая.

– Конечно же, она пойдет со мной, – ответила вместо нее Рут. – Мы втроем пойдем. – Она покосилась на дверь. – Вообще-то я думала, что Петер еще зайдет. Он… – Рут закусила губу. – Не знаю, можно ли сказать тебе, но… он собирается торжественно пригласить тебя на майский танец. Он меня даже спрашивал, какие цветы ты любишь больше всего. – Она захихикала. – Мне не терпится узнать, какие цветы выберет для меня Томас!

Мари улыбнулась и ткнула Рут локтем в бок:

– Как будто для тебя только цветы и важны!

Иоганна переводила взгляд с одной сестры на другую. В воздухе витало что-то еще. Что за таинственность?

– Мне очень жаль, но на меня можете не рассчитывать.

Заметив, как застыли улыбки на лицах сестер, она поспешила объяснить, что ее отказ связан с приездом американского бизнесмена Вулворта.

– Мне действительно очень жаль, – повторила она, однако на деле не слишком расстраивалась.

Конечно, майские танцы – отличный повод похвастаться новым платьем и показать Вильгельму Хаймеру, что она и без него справляется, но Петер совсем недавно вывел ее из себя, и ей не хотелось никуда с ним идти. Кроме того, Штробель впервые попросил о чем-то особенном, и она была рада возможности отплатить ему за щедрость.